В XVIII веке путешественники, проезжавшие по Мозелю, любили заехать в деревушку Игель, что переводится на русский как Ежово, дабы поглазеть на знаменитую римскую колонну с орлом. Ничего похожего к северу от Альп к тому времени не сохранилось, оттого любой турист тут же расчехлял пенал с карандашами и старательно зарисовывал дефицитную достопримечательность во всех ракурсах. Потом, разумеется, гордо демонстрировал отчет о поездке терпеливым друзьям и родственникам. Если у рисовальщика были относительно прямые руки, получалось примерно так:
Любили это место и сумрачные германские поэты. Например, один из них, по фамилии Гёте, долго размышлял в тени колонны о бренности бытия, а затем накропал в своём дневнике пронзительный, эмоциональный пост. В нём он весьма похвально отозвался о сооружении, однако, посетовал, что возвышенному настроению слегка мешает окружающий быт. Не ценит, мол, нынешнее племя настоящей архитектуры и загораживает своими скучными фахверковыми сараями прекрасную панораму, которой наслаждались ещё мудрые римляне. И, конечно же, никак нельзя мириться с кондиционерами на фасадах.
Если бы к дневнику Гёте можно было оставлять комменты, там стоило бы написать, что автор несправедлив. Ему вообще-то следовало сказать спасибо, что местные жители в тёмные времена средневековья не разобрали конструкцию на кирпичи, как массу ей подобных. Тут, правда, помог случай. Еще когда по округе шастали викинги, чьи бодрые и энергичные визиты сильно повышали спрос на стройматериал, одному монаху внезапно открылось, что на колонне изображено не что иное, как свадьба цезаря Констанция Хлора и Елены. А так как эта чета была довольно уважаемой*, пришлось строителям оставить памятник старины в покое и раскурочить ломами то, что по общему мнению не представляло никакой культурной и практической ценности - городской римский водопровод.
Именно эти фигуры на протяжении тысячелетия считали счастливой четой новобрачных. И только во времена не столь отдалённые, приглядевшись, обнаружили, что Елена как-то уж очень смахивает на мужчину. Иллюзий относительно морального облика римлян исследователи особых не питали, но всё равно, как-то не по себе было от мысли, что Европу крестил человек, выросший в альтернативной семье. Начали копать дальше и до чего докопались, можно узнать под катом